| |
Желтый автобус, чихнув и оставив после себя облако выхлопного газа,
умчался в сторону Болгар.
"Там хорошо, но нам туда не надо" – вспомнил я слова из песни
Высоцкого и, взвалив на плечо сумку, двинулся к намеченной цели.
Моя цель - старинная деревня под названием Куралово. Деревня, в
которой жила моя бабушка и куда меня привозили каждый год на лето. Но
по некоторым обстоятельствам я не был здесь десять лет. И вот,
наконец, прибыл к своему любимому местечку. До деревни топать еще
шесть километров, но это меня не огорчает, а только радует. С каждым
шагом я вкушаю глазами картину, которая открывается передо мной,
навевая приятные воспоминания. Шесть километров воспоминаний.
Автобусы почти никогда не заезжают в деревню и на все на это была
причина - дорога. Но почему же сейчас не заехал? Под ногами приятно
чувствуется твердость асфальта. В России, как говорят, две беды:
дураки и дороги. Ну, с дорогами вроде бы все налаживается.
- Тьфу ты, сглазил!
Я встал как вкопанный. Асфальт закончился на полпути и передо мной
открылся привычный глазу грязевой большак. Помнится, будучи еще
маленьким, мы втроем мама, я и младшая сестренка, пробирались по этому
самому большаку по колеям от колес тракторов. Когда мы добирались до
деревни, то мы были по уши в грязи.
"Чертов угол" – так назвала деревню моя бабушка. Деревушка
располагается на берегу Куйбышевского водохранилища и добраться до нее
можно либо по воде на «Метеоре» или по единственной дороге, которая в
любое время года в ужасном состоянии.
Да-а, добраться трудно, но уж добравшись, все плохие мысли сразу
исчезают. Вот моя деревня, вот мой дом родной – поет душа.
Ноги меня вынесли на центральную улицу, которая делит деревню на две
половины – на верхи и низы. Названий улицы я не знаю и предполагаю,
что и местные жители не знают. Да и зачем. На конвертах так и пишем
«Спасский район, деревня Куралово, Григорьевой Марии Фроловне». Ни
дом, ни улицу мы не указываем. Почтальон и так всех знает, и кто где
живет.
Звук тормозов автомобиля заставил меня остановиться и повернуться.
Возле меня остановилась машина, и из нее вылез парень лет двадцати.
- Привет, Абдейка! – прокричал он и только теперь я узнал его, это был
Серега Грачев. Когда-то мне сильно нравилась его старшая сестра.
- А, Грачонок! Привет! – обнимая его, поздоровался я.
- Давай, садись, я тебя подвезу.
- Нет, спасибо, Серега. Ты лучше сумку мою возьми и минут через сорок
подвези к Киселевым, я у них остановлюсь.
- Ну, как хочешь – сказал Сергей и, сев в машину, с пробуксовкой
умчался.
"Абдейка" – уже и не помню, когда мне дали это прозвище, но вот кто и
за что, я помню. В детстве я зачастую употреблял, как мне казалось,
ругательства: «еклмн», «епрст». Это заметили братья Андреяновы и дали
мне прозвище по первым буквам алфавита. Семья у них большая, дай Бог
памяти припомнить. И так, помимо родителей, Андрей, Витек, Леха,
Серега, Сашка, Вовка, да и вроде бы еще две сестры. Вот такая большая
семья. Прозвища они давали метко, и они прилипали раз и навсегда. Они
были авторами большинства прозвищ в деревне. За свое прозвище я на них
зла не держу, да в нем ничего обидного и нет. Вот и их дом. Я на
секунду остановился, вглядываясь во двор, в надежде увидеть,
кого-нибудь из них. Никого. Да ну и ладно, пойду дальше.
- Здравствуйте – поздоровалась со мной маленькая девочка с жиденькими
косичками.
- Здравствуй – удивленно поздоровался я.
Девочку я не знаю, и она меня тоже не знает. Одна из деревенских черт
- здороваться со всеми. Это мы в городах здороваемся только с теми,
кого знаем. Я обернулся, чтобы еще раз посмотреть на девчушку, но она
уже скрылась за калиткой. Калитка, завалинка, коромысло и еще много
разных слов, которые мы, городские, не употребляем в разговоре и давно
потеряны для нас. Да и кроме слов мы многое потеряли, оторвавшись от
земли упаковав себя в бетонные стены.
Из раздумья меня вывел запах свежего хлеба. Аромат рекой плыл по моей
родной улице от невидимо глазу хлебопекарни. Каждый день, ближе к
обеду, мимо дома проезжает лошадка, запряженная в телегу, нагруженная
свежим хлебом. Бабушка давала деньги, авоську и отправляла меня к
магазину. Там уже судачили бабульки, обсуждая свежие сплетни. Хлеб в
магазин не перегружали, а продавали прямо с телеги. Бабушки, как
организованные солдаты, выстраивались в очередь…
Улица, где я проводил каждое лето, сильно изменилась. Я не досчитался
нескольких домов, их место заняли полынь и бурьян. Яблони в
заброшенных садах одичали и засохли. От моего родного дома вообще
ничего первоначального не осталось, на его месте вырос кирпичный
дом-амбар.
- Всю улицу испоганил, кремлевскую стену какую-то построил –
пожалуется в дальнейшем Екатерина Ивановна на нового соседа.
Екатерина Ивановна это наша бывшая соседка и учительница моего отца.
Да она и всем учительница, сколько поколений она выучила. Сейчас она
старенькая, на пенсии, не учит давно. Но хоть время и болезни согнули
ее пополам, она с завидной энергией и оптимизмом продолжает жить.
Улица заканчивается кладбищем. И хоть по этой дороге короче, я пойду
немного в обход. Уж очень хочется взглянуть на Волгу.
Путь мой проходит мимо клуба. Интересно, еще крутят кино здесь? Раньше
киномеханик развешивал афиши, одну на дверь клуба, другую на стену
магазина. Эти афиши срывали мальчишки и обклеивали ими стены своих
летних домиков.
Напротив клуба находится памятник воинам Великой Отечественной Войны,
вокруг которого березовые насаждения. Именно под этими березками я в
первый раз поцеловал девушку. Да-а, большие уже березы. Время плывет,
рекой унося нас, как опавшие листья, в неведомое будущее. Повернуть бы
реку вспять и хотя бы на чуток вернуться в то приятное прошлое и
босоногим мальчишкой пробежаться по заветным местам. Заветных местечек
много. Это ежевичный куст на окраине деревни, гороховое поле,
черемуховая роща, барский дом, да еще много мест, по которым я бегал
маленьким.
Барский дом – это одна из достопримечательностей деревни. В нем жил до
революции хозяин деревни, потом там разместился детский дом, а уж
после в нем сделали школу. Сейчас он в запустенье и на половину
развалился. Его облюбовала для своих тусовок местная молодежь. У меня
к этому дому свой интерес. Говорят барин, перед тем как покинуть свой
дом, где-то на окраине закопал свое добро. Вот я и хочу найти этот
клад, но это только мечта.
Пройдя мимо новой школы и сельсовета, взором открывается Матушка-река
Волга. Достав сигарету, я присаживаюсь на краю обрыва под названием
"Попова Яма", что бы передохнуть и полюбоваться. В старину где-то за
моей спиной стояла церковь. Потом ее разрушили. Здесь же где-то рядом
лет так тридцать назад при рытье котлована наткнулись на склеп дочери
попа, так и назвали это место "Попова Яма".
От берега до берега четырнадцать километров. На противоположном берегу
расположился город Камское Устье и его видно только в хорошую погоду.
На широкой глади воды разбросаны маленькие островки. Это все что
осталось от деревень, которые стояли здесь до того как на этом месте
сделали водохранилище. И названия у них есть, они им достались от
деревень. Вон там справа от моста находится островок Косяково, там
дальше Малиновка, да еще с десяток, названия которых я не знаю. А вот
названия островков, что находится по левую сторону моста, я все знаю.
Эти островки названы по характерным признакам. Первым идет остров
«Семи Деревьев», раньше на нем росли семь деревьев, но сейчас осталось
только два, но название от этого не изменилось. На следующем островке
еще со времен гражданской войны остались окопы в виде волок. Это место
так и называют «Волки». Затем идут «Детдомовский», «Голодный» и
«Сосенки».
Места здесь красивые, а уж какая отменная рыбалка. Когда я дома
рассказываю своим друзьям о здешней рыбалке, они не верят и считают
мои рассказы невероятными. Рыба здесь клюет разная и каждая в свой
час. Если себя заставить проснуться в четыре утра, прихватив с собой
удочку, и присесть в камышах, то тебе обеспечен большой улов увесистых
сазанов. А если ты проспал, то это не беда, бери блесну и прямой
дорогой на мост. До обеда тебе обеспечен поклев судака. Не редок
случай и сом берет на блесну. А рыбу, как карась, красноперка, окунь,
плотва, то ее можно ловить в любое время дня. Но по такой рыбе
промышляет малышня, соревнуясь между собой в количестве улова.
Бросив окурок, я с неохотой встал и направился дальше. Пора уже, да и
Серега уже наверно подъехал к дому, сюрприза не получится. И хоть
осталось до дома совсем немного, быстро дойти мне так и не удалось. На
этой улице, практически через дом, живут мои родственники. У каждого
двора у меня справлялись о жизни и здоровье моих родителей, о моей
жизни, и каждый приглашал в свой дом в гости. Уже издалека я заметил,
что Серегина машина стоит во дворе. Отведенные Сереге сорок минут
прошли уже давным-давно, и дядя Саша с тетей Машей с нетерпением ждут
меня во дворе.
- Что-то ты долго идёшь, сумка твоя уж давно приехала, - сказал с
улыбкой дядя Саша, - али заплутал? Маша уже давно на стол накрыла,
поди уха остыла.
- Здравия желаю, примите гостя на побывку?
- А как же не принять, примем такого гостя дорогого, твои аппартаменты
свободны.
- Ну, нечего топтаться у двора, пойдемте в дом, - позвала тетя Маша.
В доме чувствовался присущий деревням уют и покой, приятно пахло ухой
и пирогами. В передней стоял накрытый стол, заставленный разными
угощениями, и над этим над всем, по царски, возвышалась запотевшая
бутылка вишневой наливки.
Сидя за столом, при разговоре, я незаметно для себя стал окать,
подражая деревенскому говору. Это смешило моих родственников, сидящих
вокруг меня, и с интересом слушающи рассказы из моей жизни.
Чуть позже, узнав о моем приезде, пришел дед Иван, принеся с собой
банку меда со своей пасеки, не забыв прихватить бутылочку медовухи. Мы
долго смеялись, вспоминая, как я бегал, отмахиваясь от жалящих меня
пчел. После второй рюмки медовухи я понял, что третью не потяну. Спас
меня Серега, предложивший поехать на речку освежиться.
Купаться мы поехали к затопленной барже. Помимо баржи на речке есть
много мест, где можно искупаться, и каждому месту присуще свое
название, ну например: «Водокачка», «Мост», «Пристань», «Огороды» и
«Амбары». Но излюбленное место молодежи это - «Баржа». С нее можно
нырять, а замерзнув погреться на нагретом лучами солнца железе.
Освежившись в прохладной воде, я присел на перевернутую лодку,
наблюдая, как плещется детвора.
К барже подъехала вереница машин, украшенная разноцветными лентами и
шарами. Свадьба – догадался я. Из машины высыпалась веселая и шумная
компания, раздевшись, кинулась с криками к воде.
Среди толпы я заметил чересчур выпивших молодых людей. Алкоголь и
река, это вам не шутки. Сколько было случаев, что из-за этой глупости
гибли люди.
Когда мне было лет двенадцать, я с другом рыбачил на мосту…
- Олег, что у тебя там случилось? - спросил Миша.
- Да вот, крючок зацепился за трубу, - ответил я. И хоть глубина по
пояс мне было трудно чтоб отцепить крючок, мне приходилось нырять. Я
битых десять минут ковырялся, но безуспешно.
- Ребят, у вас кто-то утонул на днях? - спросил дед, рыбачащий рядом.
За спиной его все называли «одуванчиком». Из-за какой-то болезни его
всегда мучила отдышка, при этом он выдыхал, словно сдувал шапку с
созревшего одуванчика.
- Да дед, три дня назад, была свадьба и одна пьяная парочка решила
искупаться, тетку спасли, а мужика не успели, утонул. Пока не нашли.
- Так вот он плывет! – и дед указал удочкой в мою сторону.
Повернувшись назад, я увидел, что в двух метрах от меня проплывает
утопленник. От испуга у меня сразу отцепился крючок, и я вылетел из
воды как ошпаренный…
Вернувшись домой, меня ждали натопленная баня и дядя Саша с берёзовым
веником в руках. Эх, как он меня отхаживал им. Как я его не просил
остановиться, но он был неумолим.
- Это тебе не в ванной там у себя в городе лягушкой плавать, -
приговаривал он и безбожно продолжал стегать меня веником.
Потом мы поменялись ролями и я начал мстить. Но не привыкший к такой
жаре я быстро выдохнулся, и месть закончилась на третьей минуте. Зато
после баньки, сидя на скамейки во дворе, я чувствовал себя заново
рождённым.
После ужина тётя Маша постелила мне постель в летнем домике и пообещав
разбудить меня пораньше, чтобы я сходил на рыбалку, ушла спать.
Выключив свет, я бухнулся в объятия пуховой перины и сразу утонул в
ней. Лёжа я думал, что десять лет назад меня ни за что б не заставили
так рано ложиться спать. В это время за мной уже заходили мои друзья,
и мы шли на танцы в клуб. Вдоволь натанцевавшись, мы шли на берег, где
жгли до утра костёр. Теперь мои друзья уже повзрослели, обзавелись
семьями, разъехались, и я ни когда теперь не услышу – «Олег, выходи.
Пошли на танцы». Нет, не услышу больше, а так хочется.
Незаметно для себя я уснул, и мне всю ночь снилось моё детство. Мне
снился наш старый дом, сады с яблонями и я маленький с мальчишками
плескаюсь около баржи.
|